Сергей Самуилович Беринский родился в 1946 году в молдавском городке Новые Каушаны. Детские и юношеские годы его связаны с Донецком, где он окончил музыкальную школу и училище по классу скрипки. В семье Беринских культивировался интерес к литературе, звучала разноязычная народная музыка - еврейская, румынская, молдавская, украинская (этой атмосфере обязан был и старший брат композитора, известный ныне поэт и переводчик Лев Беринский, в свою очередь оказавший воздействие на литературные пристрастия младшего брата). В 1970 году Сергей поступил в Государственный музыкально-педагогический институт им. Гнесиных, в класс композиции А.Г.Чугаева. Чугаев оказал глубокое влияние на формирование его музыкантской и человеческой личности. Благодарную память об учителе Беринский сохранил на всю свою жизнь.

После окончания института он остается жить в Москве, все активнее заявляя о себе как композитор. В то же время его богатая, деятельная натура ищет новых форм реализации. Дар человеческого общения вкупе с темпераментом и врожденным "инстинктом истины" влекут его на стезю "неформальных" педагогически-просветительских деяний и создания своего рода лаборатории композиторского творчества. Сергей организует музыкальный клуб, который призван был стать, по его собственным словам, "испытательным полигоном для музыки всех направлений"; он руководит семинаром молодых композиторов в Доме творчества "Иваново", ведет постоянную рубрику бесед с коллегами в журнале "Музыкальная академия". Эта деятельность, протекавшая в стороне от официальных педагогических институтов и полная истинно созидательной энергии (она снискала Беринскому немало верных учеников и последователей) заслуживает тем большего внимания, что развертывалась в труднейшие пост-перестроечные годы, "в минуты роковые" жизни страны, когда многие из коллег Сергея покинули Россию, переместившись на благополучный Запад. И при этом - непрекращающийся, на пределе самоотдачи, собственный композиторский труд...

Сергей Беринский был убежден в неповторимо-индивидуальной природе творческого акта, а потому ему чужды были групповые манифесты и сиюминутные лозунги. Вместе с тем его собственное творчество было в немалой степени порождено временем - атмосферой отечественной культуры последних десятилетий века. Близкий по духу старшим современникам - А.Шнитке и С.Губайдулиной, уже прошедшим к той поре стадию авангардного экспериментаторства, он воплотил такие изначальные черты поколения "семидесятников", как тяга к языковому синтезу, склонность к саморефлексии, устремленность к неким сверхзадачам. "Многоязычие" Беринского, проявленное как в выборе поэтических текстов, так и в собственно музыкальном стиле (от бытовизмов - до высокой патетики, от барочной риторики и синагогального пения - до джаза), - явно романтической природы. Не случайно ему так близок был Г.Малер - с его широтой истоков, переплавленных в авторскую исповедническую речь. Он и сам являл тип романтика-идеалиста, остро ощущавшего трагическую расколотость бытия и одновременно стремящегося к высотам Гармонии и Любви, к слиянию с природой и космосом. Полагая, что крестный путь музыки XX века - в разрушении и новом обретении Красоты, он сам прошел этот путь, создавая очень разные, подчас полярно противоположные по эмоциональной окраске сочинения.

Другим предшественником Беринского был Д.Шостакович, с которым его сближала, наряду с еврейской темой, обостренная социальная отзывчивость. Отсюда - столь частые в его творчестве мемориальные жанры и посвящения, возникшие как под впечатлением от личных утрат, так и с мыслью о жертвах массового геноцида. С годами в его произведениях все настойчивее звучала религиозная нота - будь то сюжеты Ветхого Завета ("Псалмы Давида" для четырех виолончелей), либо музыкальные жанры литургической традиции (впервые опробованной в Реквиеме 1979 года).

В музыке Беринского получили отклик и философская лирика Р.М.Рильке (Симфония-кантата "К Орфею"), и возвышенная эротика древневосточной поэзии ("Песни томления Махтумкули"), и юмор отечественных постмодернистов ("Слезы геральдической души" Д.Пригова). В своем стремлении объять необъятное он касался подчас запретных зон эмоционального натурализма, создав вокальный моно-спектакль "Истериада" и баянные пьесы "в дурном стиле". И везде неизменно звучал его авторский голос, узнаваемый в разноязычье стихов, облекаемый в формы симфоний, концертов, квартетов, сонат...

Композиторские замыслы Беринского нередко возникали в живом контакте с музыкантами-исполнителями. Ряд сочинений, включая "Двойной портрет", он посвятил своим дочерям, исполнительницам на скрипке и на флейте. Среди известных музыкантов, интерпретировавших (а порой и инспирировавших) его опусы, - скрипачка И.Бочкова, певицы Л.Мкртчян и И.Куинджи, виолончелисты Н.Шаховская и В.Тонха, кларнетисты Л.Михайлов и Е.Петров, баянист Ф.Липс... Последнее имя заслуживает упоминания еще и по той причине, что, ориентируясь на возможности этого музыканта, композитор использовал баян в совершенно новой трактовке, далекой от дежурного амплуа "народного инструмента"; баян для него - и источник новых звуковых красок, и метафора человеческого дыхания, сюрреалистически усиленный образ страдающей человеческой души.

Творческое наследие Сергея Беринского столь же объемно, сколь многожанрово. Среди написанного им - пять симфоний (Пятая осталась незавершенной), концерты для разных составов с солистами, камерно-инструментальные и камерно-вокальные циклы, произведения для хора, музыка к театральным постановкам и кинофильмам.

Его имя вошло в энциклопедический музыкальный словарь New Grove.